я боялся
своим молчанием
сказать слишком много

я сидел 
и уже заранее
притворялся богом

уходил не прощаясь
плакал на публику
улыбался в квадратной комнате.

каждый раз 
сюда возвращаясь
был уверен, что вы меня помните. 

я исписала бы все тетради чернилами
на письма к тебе.
вложила бы их в лиловый конверт
с засохшими лепестками
такими милыми.
купила бы акриловые краски и мольберт
и аккуратными мазками

тебя
и море с парусами
тебя
как море с парусами
тебя
ты — море с парусами.

и золотыми рыбками.
необитаемыми островами.
почтовыми бутылками
гонимыми ветрами.

и если бы нас в девятнадцатый
и, например, в провинцию франции
где бы не красили волосы в синий
где вечно бы шел семнадцатый,
где еще не построили станции
где дистанции не дистанции

представляешь, 
насколько красиво?

каждую ночь представляешь
и то падаешь
то летаешь

но, знаешь,

за окном двадцать первый.
мы, наверное, за грехи
мы, наверное, первые в списках

я могу лишь писать стихи
и хранить их в переписках. 

просто наше с тобой 
«зачем выходить из дому, если всё равно туда вернёшься» 
превратилось в «зачем возвращаться домой».
я виновен.не спорю. 
я заведомо знаю, что с этой зимой
я не справлюсь
я только удвою.

просто, знаешь, -я очень устал.
с каждой порцией тепла 
закрывать глаза и представлять финал.
где мы как будто никто никого и не знал
только память
до тла.

мне до боли.

я ушёл навсегда.
априори. 

я выходил на шумную улицу
и шел не в том направлении
пока прохожие мне улыбались
я воровал у них вдохновение

и прятал себе в карманы.

я возвращался домой
точно пьяный
ложился в кровать не снимая пальто
мне положен постельный режим
я -больной.
мой диагноз: никто

я высыпал в глотку все из карманов
я спал три недели
я видел сотни чужих кошмаров
что заблудились в моей постели

-

я позвонил тебе в шесть ноль четыре
как раз за окном пели птицы
звенел будильник в соседней квартире

и я
наконец
перешел границы 

и катись бутылкой по автостраде,
оглушенной, пластиковой, простой.
посидели час, разошлись не глядя,
никаких «останься» или «постой»;
у меня ночной, пятьдесят шестой.
подвези меня до вокзала, дядя,
ты же едешь совсем пустой.
то, к чему труднее всего привыкнуть -
я одна, как смертник или рыбак.
я однее тех, кто лежит, застигнут
холодом на улице: я слабак.
я однее всех пьяниц и всех собак.
ты умеешь так безнадежно хмыкнуть,
что, похоже, дело мое табак.
я бы не уходила. я бы сидела, терла
ободок стакана или кольцо
и глядела в шею, ключицу, горло,
ворот майки — но не в лицо.
вот бы разом выдохнуть эти сверла -
сто одно проклятое сверлецо
с карандашный грифель, язык кинжала
(желобок на лезвии — как игла),
чтобы я счастливая побежала,
как он довезет меня до угла,
а не глухота, тошнота и мгла.
страшно хочется, чтоб она тебя обожала,
баловала и берегла.
и напомни мне, чтоб я больше не приезжала.
чтобы я действительно не смогла.

Девушки, как же мне вас жалко! Вы стали как товар. У кого не спрошу, все в один голос кричат: Мне нужен состоятельный мужчина. А что ты можешь дать в замен? А что ты сделаешь, если вдруг у него возникнут проблемы? Ты поможешь? Будешь рядом? Сама поможешь вместе с ним достигнуть самых высот? Скажешь: Да! На самом деле ничего ты не сделаешь. Чуть-чуть побудешь рядом и уйдешь неожиданно. Найдешь другого мужчину с денежным мешком. Женщины — Вы залог наших успехов, побед и мотиваций. Вы всегда нас поражали своей скромностью и честолюбием. А сейчас что? Все с открытым телом ходят пафосные и мажорные. Все хотят парня с деньгами и машиной. При этом говорите: Ой, мужиков не осталось, все тряпки. Перестаньте ходить по клубам, выставлять фотки с намеком посмотри на меня, какая я секси. Будь скромна и тогда на тебя посмотрит настоящий мужчина. Вы жалуетесь: Ой, мужикам нужно только одно. Зачем ты жалуешься, если кроме этого ты ничего дать не можешь, а только ноешь? В войнах мужчины выкрикивали имена любимых женщин с кровью и израненные, это давало им силы. Не думаю, что им просто перед смертью хотелось потрахаться. Где ваша скромность, женственность, невинность? Мы хищники, а не травоядные! Давайте нам больше интереса в вас, а мы будем вас добиваться каждый день, будто в первый раз знакомимся и хотим понравиться. И так надо до свадьбы, после и до смерти. Мужикам нужны женщины, а не дуры тупоголовые. Я, как и любой уважающий себя мужчина, буду только с той, которой плевать на мое положение а важен я сам. Мужчины выбирают кого покрасивее!? А вы тех кто побогаче?! Ну так вы не ведите себя как товар на рынке, тогда мы не будем показывать у кого сколько денег на торг.

знаете, я только сейчас понял, что больно терять людей, с которыми знаком очень давно, но сейчас уже почему-то не общаюсь. вот заходишь в контакт, а они онлайн. по привычке заходишь на страницу, смотришь записи, бывает пролистываешь переписку, улыбаешься, вспоминаешь как хорошо было. в очередной раз смотришь друзей и не находишь нужных. всё закончилось, они ушли. не сказав причины, ничего. даже не написав элементарного «пока». видимо ты для них не достаточно хорош. Это очень грустно.

Я – пустое место в вашем мире.
Вы не замечаете меня, вы даже
не ощущаете моего
присутствия. И знаете, меня это
радует

Ощущая недостаточность, неполноту и ограниченность обычной реальности, я добровольно загоняю себя в безукоризненно ровные рамки монитора, спасаясь от примитивизма.
Я погружаюсь в Интернет. Скрываюсь в нем. Синхронизируюсь с ним.
Рамки монитора творят чудеса: внутреннее одиночество перестает раздирать — становится опорой, негатив не напрягает — прокачивает критичность, незаменимую в поисках жемчужины среди тонн дешевых высеров. Затерявшись в случайном, новом, ненормативном, я забываю о сложностях живого общения, недостатке взаимопонимания, о непрекращающейся тревоге.

Однажды ты возненавидишь всех, кого любил. Это не потому, что ты изменился, а потому, что мир вокруг тебя стал хуже. Он стал хуже потому, что ты поплыл против течения. Ты идешь против общего сознания, разрушая принципы и устаревшие стереотипы. Но ты не считаешь себя выскочкой, у тебя нет цели выпендриться. Ты понимаешь, что таким неудачникам по жизни, как ты, нужно что-то менять, даже если тебе придется идти в противоположную сторону. Быть с самим собой намного приятнее, нежели смешиваться с кучей «серых» идиотов.